– Вы не моя дочь, – сказал Карасев, – и не стоит давить на жалость. Я вам все равно не поверю.

– Не верьте, – легко согласилась девушка. – Я знаю, что мама из-за непомерной гордости наговорила вам всякой ерунды. Она мне только четыре года назад сказала правду. И я, честно сказать, не горела желанием встречаться с вами. Мне стыдно, что я ношу вашу фамилию. Если бы не мама...

– Погоди, – Карасев присел в кресло напротив, – ты не блефуешь? Надежда призналась тебе, что я твой отец?

Женя язвительно хмыкнула.

– Я вам в дочери не набиваюсь и не собираюсь общаться с вами в будущем. Но если со мной что-то случится, вы будете отвечать перед собственной совестью. Вам это не сойдет с рук.

– Выходит, я не ошибся. Ты и вправду моя дочь! – задумчиво произнес Карасев.

Сердце у него перестало болеть, и дышать стало легче. Он встал с кресла, подошел к столу, достал из ящика пистолет и кивнул Жене.

– Пошли!

– Куда? – побледнела Женя.

– Не закудыкивай дорогу, – улыбнулся Карасев. – Верну тебя маме.

– И вы не боитесь, что эти бугаи, – кивнула она на дверь, за которой скрылись Зурабов и охранник, – оторвут вам голову, да и мне попутно?

– Плохо ты знаешь своего отца, Женя, – улыбнулся Карасев. – Меня трудно напугать.

– И как вы думаете отсюда выбираться? – хмыкнула Женя. – Тут же повсюду часовые.

– А мы через балкон и по пожарной лестнице, – подмигнул ей отец. – Или слабо?

– Так тут второй этаж всего. – Женя подошла к окну и посмотрела вниз. – Я даже спрыгнуть могла бы.

– Прыгать отставить! Твоя мать не простит мне, если ты вернешься со сломанной ногой. – Он подошел к двери и повернул ключ в замке. Затем посмотрел на дочь и скомандовал: – Давай живо! Спускаться будешь за мной. Потом быстро, но не бегом пройдем через сад к забору. Там у меня машина. Я, как знал, не загнал ее в гараж...

Все прошло даже удачнее, чем они ожидали. До машины беглецы добрались без осложнений. Они так и не узнали, в какое неистовство пришел Зурабов, когда после получасового ожидания решил вернуться в кабинет, но дверь в него оказалась запертой. Через пять минут два дюжих охранника выбили ее ногами. Но в кабинете никого не оказалось. Дверь на балкон была распахнута, и Зурабов, схватив стул, в ярости запустил его в окно...

– Я позвонил Зарецкому, – Карасев первым нарушил молчание. – Они встретят тебя на двадцатом километре. Тут недалеко, пройдешь несколько десятков метров через лес, потом немного по проселочной дороге и выйдешь к трассе.

– Папа, а как же ты? – тихо спросила Женя. – Как ты вернешься? Как ты объяснишь этим... что отвез меня обратно? У тебя будут неприятности.

– Будут, но теперь мне все равно! Я рад, Женечка, что у меня есть дочь и что мы встретились, а остальное неважно.

– Папа... Ты прости меня, – Женя заглянула отцу в глаза, – мы еще встретимся. И маму прости!

– Я ее простил, – улыбнулся отец, – передай ей, чтобы она тоже простила меня, – он скривился и потер грудину. – Черт, опять защемило. – Заметив обеспокоенный взгляд дочери, Карасев толкнул дверцу с ее стороны и торопливо сказал: – Все! Иди, иди! Тут недалеко.

– До встречи, папа! – Женя помедлила секунду, затем обняла отца и поцеловала его в щеку. Распахнув дверцу, она ободряюще улыбнулась ему: – Держись, папка! Еще увидимся! – И торопливо пошла по едва заметной в сумерках тропинке, при этом она несколько раз оглянулась. Отец помахал ей рукой.

Вскоре дочь скрылась за поворотом, а Карасев достал из кармана пистолет и некоторое время вертел его в руках. Затем перевел взгляд на лобовое стекло. Там ползала большая ночная бабочка. Толстая, с короткими крыльями, очень похожая на Зурабова, а может, на него самого. И Карасев поднял пистолет...

За гулом пролетающих мимо машин Женя выстрел не услышала. В это время она вышла на трассу. И почти сразу заметила знакомую «девятку». Машина, несколько раз мигнув фарами, круто развернулась и остановилась. Следовавшие за ней два джипа проделали тот же маневр, но проехали метров на десять дальше. Из них высыпали крепкие парни в темных костюмах и белых рубашках. Но Женя их не заметила. Она бежала к «девятке». Из нее с разных сторон, но одновременно выскочили мама, Андрей, Меньшиков и незнакомый светловолосый парень в очках. Андрей обогнал всех, и Женя влетела прямо в его объятия.

Надежда подбежала последней, все-таки раненое плечо давало о себе знать. Андрей прижимал Женю к груди и гладил ее по голове.

– Женя, как ты? – спросила Надежда, задыхаясь.

– Нормально, все в порядке! – Женя счастливо улыбнулась. – Все обошлось!

– Как тебе удалось уйти? – спросил Андрей. – Тебя отпустили?

– Мне папа помог, – сказала Женя и виновато посмотрела на мать. – Я ему все рассказала. Прости.

– Это твое право! – сказала тихо Надежда. – И он тебе поверил?

– Он сказал, что никогда в этом не сомневался! И очень жалеет, что поздно со мной встретился.

– Надежда Дмитриевна, – Андрей взял Женю за руку. – Я клянусь, что больше ни одного волоска не упадет с головы вашей дочери. – И посмотрел на девушку. – Ты веришь?

– Верю, – сказала она просто и улыбнулась.

Надежда беспомощно посмотрела на Меньшикова. А он вдруг тоже взял ее за руку и произнес:

– Я знаю, почему ты спрыгнула с поезда. Ты приняла Андрюху за меня?

– Что тут поделаешь, крыша немного поехала! – Надежда посмотрела ему в глаза и, кажется, нашла там ответы на все свои вопросы.

Впрочем, Меньшиков не растерялся.

– Андрей, – возвестил он торжественно, – эти барышни теперь никуда от нас не смоются. Надежда Дмитриевна только что согласилась выйти за меня замуж.

Что произошло дальше, уже неважно. Главное, никто из присутствующих не пострадал.

Глава 25

– Вот, свеженький пресс-релиз, – Стас пододвинул ей стопку распечатанных на компьютере бумаг. – Наши переводчики потрудились.

Надежда выхватила взглядом напечатанный жирно заголовок:

– «СабринаТабернайз. «NEW YORK TIMES». КОНСОЛИДАЦИЯ ПРОМЫШЛЕННЫХ ИМПЕРИЙ МЕНЯЕТ РОССИЙСКУЮ ЭКОНОМИКУ», – а затем подняла взгляд на Стаса. – Мне очень понравилось, как Сабрина вела себя во время нападения на наш обоз. Смелая женщина!

– А ты дальше читай, – посоветовал, улыбнувшись, Стас. – Язычок у нее тоже, дай бог всякому, острее жала!

Надежда принялась читать. Она то и дело одобрительно хмыкала и отмечала ручкой ключевые фразы.

Статья на самом деле была небольшой, но острой, а местами даже беспощадной.

– Молодчина! Потрясающая статья! – сказала Надежда, оторвав взгляд от страницы. – Просто мастерский удар по авторитету Деренталя за рубежом.

– Полностью с тобой согласен. Смотри, как она описывает захват охранников. Наши писаки все-таки постеснялись подать это в деталях. Тут и про покушение на Андрея, и про лесовоз, что раздавил автобус и его водителя. Ничего не упустила. Молодчина просто! – Стас пододвинул Надежде еще одну стопку распечаток. – По сути, в немецкой печати пишут то же самое.

Надежда быстро пробежала статьи глазами.

– Эти статьи подтверждают одно: мы на правильном пути. Но это первый шаг, и не стоит обольщаться, что и дальше все пойдет, как по накатанной дорожке. Надо готовиться к затяжным боям и ждать адекватный ответ от Деренталя.

– Вы остаетесь? – осторожно спросил Стас.

– Остаюсь, куда от вас денешься? – Надежда вздохнула. – Женька только меня беспокоит. До сих пор простить себе не может, что оставила отца одного. Говорит: «Он из-за меня погиб!» Спасибо Андрею, не дает ей покоя. Тоже загрузил работой.

– Я знаю, – улыбнулся Стас. – Что-то она там накопала по криминальным связям Зурабова и Стечкина с главой федерального фонда Малининым.

– Скажешь тоже, накопала! – усмехнулась Надежда. – Так, кое-что нашла. Опыта у нее пока маловато!

– Но хватка у нее железная! – Стас поднес Надежде пачку с сигаретами и чиркнул зажигалкой. – Закурите?